Запредельность - Страница 67

Нырнуть было просто. Другое дело – выбраться из мутного, ядовитого киселя. Тревожно гудел сигнал перегрузок: маневр грозил обернуться разрушением не приспособленного к таким трюкам судна. Что-то опасно трещало в глубине корпуса, по экранам скакали всполохи предупреждающих надписей, вопя от ужаса запредельными цифрами.

Пилот кричал что-то, словно это давало ему силы, чтобы не потерять сознание. Лицо его неестественно оплыло, глаза налились кровью. Возможно это человек, не имея представления о форсах и макси, умудрился выпрыгнуть на какое-то время в собственную запредельность…

Все кончилось в один миг: зыбким облаком растаяла атмосфера, ушла тряска. Впереди остались лишь черное небо и звезды.

Корабль, сбросив груз убийственной гравитации, набирал скорость для дальнего прыжка.

Лекс вновь перевел внимание внутрь кабины. Пилот безжизненно повис на ремнях – перегрузки дорого ему дались. Конрад уверенно вводил в бортовой компьютер какие-то данные.

– Все, – сказал он, откинувшись на спинку. – Дальше машина справится сама. Это везение, что мы попали на курьер – он приспособлен к полету без экипажа. Впрочем…

Конрад странно посмотрел на Лекса.

– Наверное, говорить о везении неправильно, – в голосе Конрада появилась не свойственная ему неуверенность. – Ведь на борту вы, мессия…

6

Система Клешни, на одноименной планете которой предстояло сделать промежуточную посадку, была типичным миром Протектората, одним из тех, что окружали Бета-Землю гигантским защитным барьером. То есть, весь смысл ее существования был обращен в оборонную плоскость.

Несколько орбитальных заводов производили комплектующие для боевых кораблей, здесь же кружили мощные ремонтные доки. Таким образом, основная активность в системе была перемещена в пространство. На поверхности же единственной планеты земного типа, большей частью покрытой степями и пустынями, жила меньшая часть населения.

Конрад предполагал произвести дозаправку в доках: на более удаленных орбитах располагалась пара оборонительных баз, но связываться с военными сейчас не хотелось. Кто знает, что им известно про сомнительное поведение эмиссара Ордена и преступный угон курьерского корабля. В доках же можно было рассчитывать на понимание: в этом должен поспособствовать естественный страх гражданских перед воинами Судного Дня.

…Все планы полетели кувырком, едва корабль достиг орбиты Клешни. В пилотажной кабине по-прежнему находились Конрад, первый пилот и Лекс. Завыла автоматика тревоги, и пилот истошно заорал, заваливая корабль в разворот:

– Уходим, уходим! Отмена торможения – ускорение на максимум!!!..

Конрад мгновенно подхватил управление, помогая пилоту справиться с множеством операций, что тот лихорадочно производил на обширной приборной панели.

Лекс не сразу сообразил, в чем дело – экраны давали слишком абстрактную, как казалось, картину. Корабль совершил серию резких маневров, уклоняясь от невидимой опасности, и лишь несколькими секундами позже, в экранах замелькали мелкие серебристые точки. Лекс уже знал, что так отражаются в нем обломки искусственного происхождения. Мимо корпуса с огромной скоростью проносились массивные, рваные куски металла.

– Слышу сигнал бедствия, – приложив руку к гарнитуре, нервно сказал пилот. – Гибнет гражданский… Все, пропал… Пробую вызвать оборонительную базу… Не отвечает!

– Не выходить в эфир! – быстро бросил Конрад. Скрипнул зубами. – Мироматы… Уже и сюда добрались. Плохо дело…

Лекс мельком подумал, что если уж Конрад считает, что дела неважны, значит, так оно и есть. Однако с надеждой смотрел на морока: тот, прищурившись, изучал принимаемые бортовым компьютером данные, перебрасывался с пилотом короткими фразами.

– Зайдем с теневой стороны, – говорил Конрад. – Больше шансов, что не засекут.

– А смысл? – возражал побледневший пилот. – Через полчаса вывалимся на витке…

– Мы не останемся на орбите, – пояснил Конрад. – Попробуем раздобыть топливо на поверхности…

Пилоту не пришлось ничего объяснять. По огромной дуге корабль устремился к планете.

Корабли мироматов пока оставались вне прямой видимости. Но по мере приближения к Клешне появлялись все новые и новые следы их пребывания в системе: на фоне мутного охряного диска пранеты проплыла огромная металлическая конструкция – бесформенная, развороченная, мертвая. Одиночные всполохи пламени, яркие электрические разряды словно подчеркивали боль агонизируещего сооружения. Сквозь рваные раны нескольких цилиндрических корпусов можно было разглядеть поверхность планеты. Корабль снова ощутимо вильнул: мимо пронеслась огромная решетчатая ферма с торчащими изогнутыми «ребрами» напоминающая останки гигантского кита, с обрывками кабелей, неряшливыми металлическими лохмотьями. Она медленно вращалась, разбрасывая в пространство новые обломки.

– Доки… – нахмурившись, сказал Конрад. – Похоже, на орбите все сметено напрочь… Но что-то я не вижу вражеских кораблей.

– Да, пусто, – отозвался пилот. – Только остаточные двигательные треки… Может, они уже ушли из системы?

– Не нравится мне это, – сказал Конрад. – Ну, упростим себе задачу: будем считать, что они ушли…

Корабль нырнул в тень. Пышущая жаром звезда скрылась за темным диском, и в кабине воцарился полумрак. Лекс тихо вышел, чтобы разбудить Джи.

Приземлились на краю бетонного поля, ближе к длинным приземистым зданиям – то ли ангарам, то ли складам. Первый пилот открыл люк, спустил сходни. Конрад критически осмотрел пустынный сумрачный пейзаж, подсвеченный лишь естественным спутником, вроде Луны да немногими фонарями. Рядом шатался и зевал второй пилот.