Запредельность - Страница 44

С другой стороны, главная цель Пресекателей, если верить общепринятой версии – предотвратить «конец сущего», пусть даже это представляется Мастерам мракобесием и бессмысленным фанатизмом. В этой ситуации добрые и умные, стремящиеся к совершенству Мастера выглядят людьми, рубящими сук на котором сидят, а злодеи-Пресекатели – эдакими навязчивыми спасителями.

Получается заколдованный круг.

Единственное, что ясно: здесь, в обществе Мастеров, пришельца извне с его еретической новостью о грядущей катастрофе всерьез не воспримут. Сломать сознание местных лидеров за оставшееся время – утопия. Да и скорей всего, он – странный, подозрительный чужак – просто сгинет в застенках стремящейся к совершенству контрразведки.

Остается крайне неприятный, но, пожалуй, единственный путь.

Отправиться в логово врага.

На Землю. Точнее, Бета-Землю – суть от этого не меняется.

Вряд ли Пресекатели – такие же приятные ребята, как Мастера, но они, по крайней мере, четко представляют себе, за что воюют. И с ними, возможно, удастся найти общий язык…

Лекс досадливо крякнул: ужасно хотелось разыскать устройство возврата и оставленный у мироматов таймер. Но стремление вернуться уступило место желанию разобраться в ситуации. Любопытно: еще совсем недавно, получив в руки вожделенный металлический жезл, он, не задумываясь, вдавил бы кнопку. А сейчас не стал бы этого делать – до самого конца. Это отдавало сумасшествием: но холодное любопытство подталкивало взглянуть на самый настоящий «конец света».

И еще появилась игривая мысль: каким-то образом забрать с собой Джи. Он представил себе глаза Джейн, увидевшей вынырнувшую из небытия собственную «близняшку». Тихо рассмеялся.

Определенно, злоупотребление тоном что-то сотворило с психикой. Страх стал отползать на второй план – даже в нормальном, не форсированном, состоянии. Хотелось верить, что вместе с банальной трусостью не исчезнет инстинкт самосохранения…

Когда Джи вернулась, решение успело созреть окончательно.

Она говорила что-то, смеялась, расставляя на низком столике легкие квадратные тарелочки. По номеру распространялись аппетитные запахи, и Лекс вдруг понял, что чудовищно голоден. Безжалостно эксплуатируемый организм требовал много энергии, и стандартной порции явственно не хватало. Впрочем, Лекс научился преодолевать голод. Механически сметя принесенный подругой ужин, Лекс замер, наблюдая за тем, как она пьет такс – бодрящий напиток, напоминающий кофе.

Заметив взгляд, Джи робко улыбнулась:

– Ты чего?

– Мне надо на Землю, – сказал Лекс.

Джи продолжала пить такс и улыбаться. Наверное, приняла его слова за шутку. Но вскоре улыбка растворилась в опасливом недоумении.

– Ты это серьезно? – спросила Джи.

– Совершенно, – кивнул Лекс. – Просто подскажи мне, как это можно сделать.

– Зачем тебе на… туда? – обреченно спросила Джи. Будто язык не повернулся произнести: «Земля».

Лекс терпеливо объяснил. Он говорил спокойно, тщательно аргументируя свои мысли, стараясь быть как можно убедительнее. Но все равно – Джи смотрела на него, как на безумца.

Чтобы не тратить время на бессмысленные споры, в конце Лекс сказал твердо:

– Я все решил. Если тебе нечего посоветовать, я сам что-нибудь придумаю. В конце концов, теперь я умею пользоваться инфотекой…

– Ты не сможешь никуда улететь. Если попытаешься воспользоваться рейсовым – тебя поймают, – тоскливо сказала Джи. – У тебя ведь нет статусного кода…

Она показала маленькую прозрачную пластинку, положила на стол. Лекс взял ее, повертел в руках. Похоже на кредитную карточку – только внутри медленно двигаются тонкие мутные шестеренки. Надо же – какое-то шифровальное устройство, что-то вроде немецкой «энигмы» в миниатюре…

– Такую штуку можно подделать? – разглядывая пластинку, поинтересовался он.

Джи посмотрела на него с ужасом.

– Прости, – проговорил Лекс. – У вас, наверное, такого не бывает.

– К сожалению, на пути к совершенству случается всякое, – глухо сказала Джи. – Люди есть люди. Только к заблудшим я не имею никакого отношения…

«Заблудший» – местный эвфемизм термина «преступник». Считается, что преступность давно побеждена Мастерами и осталась лишь в Нейтральных мирах, за исключением «отдельных недостатков».

– Впрочем, рейсовики все равно не летают в пространства Протектората. И тем более – на Землю, – добавила Джи.

– Так что же делать? – проговорил Лекс. В голове лихорадочно строились и разваливались планы, включая нападение, захват, тайное проникновение…

– Но кто запретит лететь к Нейтральным? – продолжила Джи. – Там можно найти тех, кто сотрудничает с Пресекателями. Если ты считаешь, что твое решение действительно верное…

– Вот как… – задумчиво сказал Лекс. – Такие посредники мне бы не помешали. Только как туда попасть?

Джи долго смотрела на него. Похоже, в ней боролись противоречивые чувства. Лекс отвернулся, чтобы не мешать ей.

– Хорошо, – сказала Джи. – Раз уж ты все решил… Тогда пошли просить помощи…

8

Коген смотрел на него, выпучив глаза. Покосился на Джи, словно ища поддержки или пытаясь раскрыть розыгрыш.

– М-да, – невнятно проговорил он. – Если бы я лично не выловил тебя в вакууме, то решил бы, что ты просто псих. А так ты… Все равно псих – только с хорошо проработанным безумием.

Лекс деликатно улыбнулся. Пусть этот парень называет хоть психом, хоть Пресекателем – лишь бы не выставил за порог, а попытался понять и помочь.

Мастер полета обитал в стороне от Мечты – в маленьком, затерянном в лесу поселке, состоящем из нескольких плоских, домиков, живописно вписанных в искусственный рельеф со множеством кустарников и водоемов. Насколько удалось понять, Мастера больше тянулись к городам – туда, где жизнь бурнее и насыщеннее. Даже отдых они не представляли в отрыве от своего дружного общества. Такие, как Коген, очевидно, были исключением, которые, как известно, только подтверждают правило. Поселок был заселен лишь частично, в нем имелись «вакантные» домики, что вызвало невольный вопрос об отношению Мастеров к праву собственности.